Кто и как находит койки для ковидных больных - о работе Центра экстренной медицинской помощи

Из одного райцентра — в другой, из отдаленного города — в столицу. Ответ на вопрос «Куда везти?» дают в областном Центре экстренной медицинской помощи круглые сутки. Именно здесь организуют транспортировку ковидных пациентов, выезд узких специалистов в районы и бригад скорой помощи на крупные ДТП.

Очередной телефонный звонок.

— ЦЭМП, — отвечает заведующий центром Андрей Крышалович. Он произносит аббревиатуру так быстро, что она сжимается в короткий звук — медицинский язык тяготеет к скорости. — Что у больного? Да? Где? Направляйте в областную, там примут, место есть.

В следующий раз заведующему позвонят минут через семь. Огромный интервал по меркам центра.

— Вам повезло, что мы можем спокойно поговорить. Часто бывает, что пока узнаешь ФИО больного, уточнишь состояние и местоположение, позвонит уже несколько человек, — поясняет Андрей Крышалович.

Основной профиль центра — координация медицинской помощи в Минской области. Здесь первыми узнают о чрезвычайной ситуации и высылают дополнительные бригады скорой помощи, если работников на местах не хватает. Когда сотрудникам районных больниц срочно требуется совет от опытного коллеги, именно центр находит такого специалиста, договаривается о консультации и на штатной машине отвозит в больницу. Все консультанты — врачи с высшей категорией, кандидаты медицинских наук, профессоры и доценты областного или республиканского ведомства. Кроме легковых машин, в ведении ЦЭМП есть реанимационный автомобиль. Реаниматолог и медсестра готовы собраться и в любой момент выехать к тяжелому пациенту.

Также ЦЭМП занимается транспортировкой людей из одной больницы в другую. О свободных местах работники центра узнают из оперативных данных, которые поступают утром и вечером.

— Предпочтительно отправлять человека в учреждение его района. Если там напряженная ситуация со свободными местами, то стараемся найти что-то поближе. Представим, что пациент из Вилейки нуждается в реанимационной койке. Ее в районе нет, есть только в Любани. Перевозить заболевшего на такие расстояния нельзя. Поэтому мы договариваемся с районной больницей, обзваниваем соседние, ищем варианты. Все это делаем в пределах двух часов. Сложно, но укладываемся.

Еще три месяца назад Андрей Крышалович заведовал станцией медицинской скорой помощи. Опыт помогает быстрее вникнуть в ситуацию и координировать процессы:

— Мне могут сообщить по телефону, что состояние пациента удовлетворительное, в кислороде не нуждается. И упомянуть, что сатурация — насыщенность крови кислородом — 92%. Но такой показатель — низкий и тревожный, и я сразу понимаю, что нужно искать кислородное место и направлять машину совсем не туда, куда планировалось изначально.

Андрей Геннадьевич до сих пор считает работу на скорой очень хорошей. «Быть один на один с состоянием пациента и понимать, что только ты можешь что-то сделать. Нагрузка высокая, ответственность тоже, но у кого ее нет?»

— О чем говорит то, что людей перевозят из одной больницы в другую? Это тревожный знак?

— Это не катастрофа, — спокойно качает головой Андрей Крышалович. — Мы транспортируем не только тяжелых пациентов. Когда пациент выздоравливает и ему нужна реабилитация, мы организуем перевозки в центры, которые есть в Солигорске или Загорье. Или пациент идет на поправку и уже не нуждается в высокоспециализированном оборудовании. Чтобы освободить место для других заболевших, данный пациент отправляется в участковую больницу, где также есть кислородные концентраторы и необходимое оборудование для динамического наблюдения.

Служба ЦЭМП создана в 1993 году для защиты населения в случае чрезвычайных ситуаций и увеличения доступности медицинской помощи.

Андрей Крышалович открывает дверь в диспетчерскую — сердце ЦЭМП. Ожидаешь увидеть ряды столов и специалистов с гарнитурами на ушах, как в колл-центре. Реальные масштабы центра, который направляет потоки экстренной медицинской помощи по всей области, оказываются куда скромнее. За столами — два диспетчера, рядом с ними — телефоны, факс, компьютеры и безумное количество бумаг. Голоса специалистов сменяют трели звонков, и так по кругу.

— Здравствуйте! Заявочка, примите на транспортировку. В Слуцкую районную. И в Солигорскую, на лечение…

— Здравствуйте! Выходите потихоньку, машина уже приехала, отвезет вас. Номерной знак…

Диспетчерские задачи разделены. Первый специалист занимается врачебными консультациями: уточняет время и экстренность выезда, организует транспорт. Заявки на специалистов собираются во внушительную стопку. Окидываю ее взглядом и вслух предполагаю, что они накопились за несколько дней.

— Вы что! — удивляется диспетчер Янина Качанова. — Помощь организуется в течение двух часов! Заявки приходят сегодня и реализуются тоже сегодня. Завтра придет другой дежурный, и он займется уже новыми заявками.

— В день может поступить пять заявок, или десять. Сами видите, сколько звонков. Нормально, когда в районной больнице нет узконаправленных специалистов, не каждое учреждение нуждается в детском кардиохирурге. Но если он становится необходим, то выезд обязательно нужно организовать. Зачастую люди не могут ждать даже день. Чтобы ускорить процесс, мы звоним не администрации учреждения, а напрямую специалистам.

Второй диспетчер Роберта Лепинская организует перевозку пациентов, анализирует, какую бригаду отправить — фельдшерскую, врачебную, реанимационную, — и передает сообщения на соответствующую станцию скорой помощи. В случае спорных ситуаций помогает доктор или заведующий.

— Хочу узнать про первое хирургическое отделение. Терапевтический корпус. Фамилия на «С» начинается. Вроде бы… Везти нужно в Молодечно. Пожалуйста, пришлите другую заявку! Невозможно разобрать данные. Мы уже просили неоднократно: если заполняете от руки, то хотя бы разборчиво пишите… — Роберта Лепинская кладет трубку и поворачивается ко мне. — Частная проблема. Заявки присылают по факсу, в плохом качестве, почерк врача понять сложно. Вот вы можете прочитать фамилию?

Делаю три попытки, каждая дает новый вариант.

— Вот видите. И я тоже не могу, и это замедляет процесс. Хорошо, когда все данные печатают, а не вписывают. Конечно, такая проблема возникает не каждый день, но случается.

Роберта Лепинская считает, что главное для диспетчеров — работать в связке и помогать друг другу, как только появляется такая возможность

— ЦЭМП, — за моей спиной снова раздается голос Андрея Крышаловича. — Что? Интер?..

Общение — еще одна сложность работы. В центр обращаются врачи больниц и скорой помощи, которые уже не первый месяц работают в защитных костюмах. Членораздельно говорить через респираторы сложно, понимать фразы по телефонной связи — еще тяжелее, но рабочий опыт помогает быстро наладить контакт. Разговор завершается секунд через тридцать.

— Разобрались, — улыбается Андрей Крышалович. — Что еще отнести к трудностям нашей работы… Иногда сложно срочно привезти специалистов. У таких врачей всегда высокая нагрузка: понятно, что если нужен хирург, а он находится на операции, то не может сорваться и поехать в другой район. Бывает, что сталкиваемся с ошибками в статистике, которые присылают больницу. Так тоже случается, обычный человеческий фактор.

Действительно, на центре лежит еще одна обязанность — вести отчетную деятельность. Специалисты собирают сведения о пострадавших и погибших в чрезвычайных ситуациях, детской и материнской смертности, гололедных травмах, количестве граждан, обратившихся за медпомощью в ходе массовых мероприятий. Диспетчеры собирают сведения об обеспеченности больниц СИЗами, количестве заболевших работников, свободных местах в больницах. Цифры укладываются в многотомную статистику.

— Сбор статистики важен для того, чтобы делать выводы, просчитывать риски и в дальнейшем работать качественнее. Благодаря ей второй подъем заболеваемости коронавирусной инфекции встретили гораздо более достойно, чем в первую волну, — поясняет заведующий.

— Сегодня есть множество людей, которые нуждаются в реанимации и кислороде. Думаю, многие из них рассчитывали, что переболеют бессимптомно, а оказывались в тяжелейшем состоянии. Не нужно думать, что все переболеют, выработают иммунитет, и все будет хорошо. Не будет. Поэтому ждем вакцину и относимся к коронавирусу серьезно.

Штат Центра экстренной медицинской помощи небольшой — шесть медсестер и столько же врачей. Рабочий график достаточно плотный. На ночных дежурствах врачи получают меньше звонков и больше работают со статистикой. Некоторые сведения специалисты обязаны подать в пять утра, некоторые — в семь.

— Как думаете, люди знают, как много вы делаете?

— Служба маленькая, не такая известная, как областная больница, так что… Вряд ли, — с улыбкой разводит руками Андрей Крышалович. — Хотя не могу не сказать, что от работы центра зависят жизни. Складывается много факторов: скорость реагирования, как и кем будет организована транспортировка. Сейчас в центре работают люди, которым я безгранично доверяю. Они знают, что делают.

В этот момент дверь открывается. На пороге Янина Качанова, передает через меня трубку со словами «Андрей Геннадьевич, вас!» Врач кивает и отвечает на звонок привычным звуком:

— ЦЭМП!

Если услышите в телефоне такой звук, знайте: проблема скоро будет решена.

Миноблисполком